Деградация современной культуры. Деградация культуры человека как обратная сторона научного прогресса

Как самостоятельные оба понятия формируются на идеях Просвещения: понятие культуры -- в Германии, понятие цивилизации -- во Франции. Близость этих понятий проявилась и в том, что они, как правило, использовались в очень широком, историческом контексте -- в абстрактных рассуждениях о целях и смысле человеческой истории. И то, и другое понятие обслуживало идеи историзма и прогресса и в принципе было задано ими. В целом эти понятия несли на себе одну и ту же познавательную, мировоззренческую и идеологическую нагрузку. Разведение культуры и цивилизации, формально совпадающее с предыдущей традицией (цивилизация -- стадия развития культуры), насыщается в концепции Шпенглера новым аксиологическим содержанием. Культура -- это не просто более общее понятие, вбирающее в себя цивилизацию. Наряду с этим ей дается сущностное определение, обусловившее особый план рассуждений. «Действительная культура» вбирает в себя, по мнению Шпенглера, все проявления исторического бытия, но чувственный, материальный мир культуры - это лишь символы, выражения души, идеи культуры

Противопоставление культуры и цивилизации

Культура покоится на так называемом «метафизическом чувстве», а цивилизация на «техническом разуме», это процесс интеллектуализации и рационализации жизни. Исходя из этого, А. Вебер включает в цивилизацию всю совокупность достижений научно-технической мысли и их реализацию в области материального производства, а также экономику, право, государство и т.д. Интересно, что, выводя сущность цивилизации из разума

Понятие культурного развития и культурной деградации. Распространение культуры.

Культурное развитие влияет на физическое и психическое развитие человека и является очень большим с самых первых шагов культуры, но на последних этапах эволюции человека оно приобрело решающее значение.

Начало культурного развития человека связано с его орудийной деятельностью. Рассматривая первые результаты орудийной деятельности человека (каменные и костяные орудия), нельзя не заметить, что в разных географических районах она характеризовалась разным уровнем обработки. Это объясняют обычно географическим местом обитания популяций, влиянием среды их обитания и степенью изолированности. Умение в изготовлении орудий и качество изготавливаемых орудий послужили основанием для квалификации их в качестве культур.

Характерная особенность этих культур заключается в их сменяемости. Но нельзя не отметить, что сменяемость отдельных из них задерживалась на очень долгое время по ходу истории человечества. Например, уровень культур некоторых аборигенов на африканском и австралийском континентах остается и сейчас почти на уровне каменного века.

Деграда́ция (от лат. - снижение), регрессия - процесс ухудшения характеристик какого-либо объекта с течением времени, движение назад, постепенное ухудшение, упадок, снижение качества, разрушение материи вследствие внешнего воздействия по законам природы и времени. Деградация часто противопоставляется эволюции.

Изобретения и открытия распространяются на другие культуры тремя основными способами посредством

Культурных заимствований (целенаправленное подражание),

Культурной диффузии (стихийное распространение),

Независимых открытий.

Культурные заимствования специалисты считают более распространенным источником культурных изменений, чем независимое изобретение. Их относят к мирному способу перенесения ценностей одной культуры на почву другой.

Понятие культурных заимствований указывает на то, что и как именно перенимается: материальные предметы, научные идеи, обычаи и традиции, ценности и нормы жизни.

Культурная диффузия - это взаимное проникновение культурных черт и комплексов из одного общества в другое при их соприкосновении. Культурное соприкосновение называется культурным контактом. Он может не оставить никакого следа в обеих культурах, а может закончиться равным и сильным влиянием их друг на друга либо не менее сильным, но односторонним влиянием.

Массовая и элитарная культуры. Субкультуры и контркультуры.

Формы культуры

В зависимости от того, кто создает культуру и каков ее уровень, социологи различают три ее формы - элитарную, народную и массовую, и две разновидности: субкультуру и контркультуру.

Элитарная культура

Элитарная, или высокая, культура создается привилегированной частью общества либо по ее заказу профессиональными творцами. Она включает изящное искусство, так называемую серьезную музыку и высокоинтеллектуальную литературу. Когда уровень образования населения растет, круг потребителей высокой культуры расширяется. К ее разновидностям можно отнести светское искусство и салонную музыку. Формула элитарной культуры - "искусство для искусства".

Массовая культура

Массовая, или общедоступная, культура не выражает изысканных вкусов аристократии или духовных поисков народа. Время ее появления - середина XX века, когда средства массовой информации (радио, печать, телевидение, грамзапись и магнитофоны) проникли в большинство стран мира и стали доступны представителям всех социальных слоев. Массовая культура может быть интернациональной и национальной. Популярная и эстрадная музыка, цирк - примеры массовой культуры. Они понятны и доступны всем возрастам, всем слоям населения независимо от уровня образования.

Таким образом, культура общества непосредственно воплощается в содержании, стиле, истории и результатах практической деятельности людей и их групп. Она играет решающую роль в регулировании социальных действий и взаимодействий, в обеспечении их упорядоченности, целостности, стабильности и предсказуемости социальной жизни, поскольку, как уже отмечалось, основу культуры составляет система социальных ценностей и норм. Культура, таким образом, организует общественную жизнь.

Субкультура

Совокупность ценностей, верований, традиций и обычаев, которыми руководствуется большинство членов общества, называется доминирующей культурой. Поскольку общество распадается на множество групп - национальных, демографических, социальных, профессиональных, - постепенно у каждой из них формируется собственная культура, т.е. система ценностей и правил поведения. Малые культурные миры называют субкультурами.

Субкультура - часть общей культуры, система ценностей, традиций, обычаев, присущих большой социальной группе. Говорят о молодежной субкультуре, субкультуре пожилых людей, субкультуре национальных меньшинств, профессиональной субкультуре, криминальной субкультуре. Субкультура отличается от доминирующей культуры языком, взглядами на жизнь, манерами поведения, прической, одеждой, обычаями.

Контркультура

Она обозначает такую субкультуру, которая не просто отличается от доминирующей культуры, но противостоит ей, находится в конфликте с господствующими ценностями. Субкультура террористов противостоит человеческой культуре, а молодежное движение хиппи в 60-е годы отрицало господствующие американские ценности: усердный труд, материальный успех и наживу, конформизм, сексуальную сдержанность, политическую лояльность, рационализм.

Вопросы к зачету для студентов очного отделения по дисциплине «Социология»

1. Предмет и объект социологии
2. Место социологии в сфере гуманитарных наук
3. Методы социологии (общий обзор)
4. Методы социологии: опрос
5. Методы социологии: наблюдение и контент-анализ
6. Методы социологии: эксперимент и контент-анализ
7. 3 парадигмы социологии (общий подход)
8. История развития европейской социологической мысли
9. История развития американской социологической мысли
10. История развития русской социологической мысли
11. Община и общество (концепция Ф. Теннеса)
12. Причины, объединяющие людей в общество
13. Социальные институты и стратификация
14. Социальные мобильность и стратификация
15. Стратификация и институционализация
16. Социология нации
17. Национальные конфликты
18. Социология семьи
19. Семейные конфликты
20. Природа малой группы
21. Разновидности групп и отличительные признаки малой группы от других степеней общности
22. Групповые эффекты поведения
23. Лидерство в малой группе
24. Групповая динамика
25. Социальная роль и социальный статус
26. Социализация личности и референтные группы
27. Природа личности и подходы
28. Человек, индивид, индивидуальность, личность.
29. Подходы к исследованию личности: бихевиоризм, гештальт-психология и когнитивная психология.
30. Подходы к исследованию личности: психоанализ и гуманистический подход.
31. Подходы к исследованию личности: деятельностный подход и интеракционизм
32. Природа и подходы к культуре. Соотношение понятий "культура" и "цивилизация".
33. Понятие культурного развития и культурной деградации. Распространение культуры.
34. Массовая и элитарная культуры. Субкультуры и контркультуры.

О социокультурной деградации в пост-советский период написано много, она изучена достаточно подробно,, главный недостаток работ – чрезмерная сложность, что называется, «заумь» изложения. Не хватает ясной и чёткой, буквально в одной фразе, диагностики социокультурной деградации человека и общества, очевидной всем на практике, но пока внятно не разъяснённой теоретиками. Эта маленькая статья – посильный вклад в формулирование причин социокультурной деградации.

Главной исходной причиной социально-культурной деградации человека и общества выступает следующее:

В силу ряда объективных и субъективных причин жизнь начинает восприниматься человеком, как данность, а не как текущий результат сложнейшего процесса.

Как только человек начинает воспринимать свою жизнь таким образом – уходит связь между культурой, социальностью, знанием – и прямым, непосредственным выживанием.

Человеку брежневской, а особенной горбачёвской эпохи начинало казаться, что никто и ничто НЕ ВОЗРАЖАЮТ против его земного бытия, и если он сам никого не обижает – то и его никто не обидит. Это такой наивный брежневский принцип «симметрии улыбки», попавший даже в детские мульты .

На самом деле, конечно, на человека по факту его существования ополчился весь материальный мир, начиная с простейших, вирусов и бактерий, и кончая подобиями. Никакой «симметрии улыбки» в мире не существует, а существует, начиная с простейших, продолжая млекопитающими хищниками и заканчивая правительствами – принцип «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!»

Человек ведь живёт не просто потому, что живёт. Он живёт только лишь потому, что кто-то, ещё до его рождения предотвратил нашествие Гитлера, а до этого – выстоял на Куликовом поле. Кто-то создал условия выживания для его родителей, кто-то уговорил или запретил маме делать аборт, и т.п. То есть жизнь – текущий (переменчивый) результат сложнейшего и неоднозначного, скажем так – разнонаправленного процесса. Главной проблемой детей, выросших, как я, при Брежневе, стало то, что КПСС внушила им мысль о жизни-данности, жизни-константе.

В итоге и вырос типаж социального дегенерата, возложившего своё выживание на внешние силы, желающий наслаждаться тем, что сам, лично, не отвоевал и не отстоял. Когда такой типаж появился – величайшая катастрофа ХХ века стала неизбежной…

При чём тут культурная деградация? Объясняю через закон всеобщей взаимосвязи…

+++
Человеческие мысль и память так устроены, что они избавляются от невостребованного. Ненужное – зачищается.

Иначе, захламив «чердак» ненужным – мы не отыщем потом места для нужного. Мало кто из гуманитариев помнит школьные уроки химии или тригонометрии, хотя в своё время, может быть, имели по ним отличные оценки. Но идут годы, невостребованные знания отодвигаются в силу закона экономности мышления.

Иначе быть не может. Действительно, разве хорошо погрязнуть в оторванной от жизни ЗАУМИ, в каких-то неживых абстракциях, в долгих рассуждениях ни о чём, не имеющих к тебе никакого отношения? Оттого мы забываем номера телефонов, по которым долго не звоним, мы забываем языки, на которых не разговариваем, и т.п.

Мыслители давно заметили эту особенность и необходимость человеческого мышления. В основе ещё средневекового ОККАМИЗМА лежит т.н. «Бритва Оккама», методологический принцип, который гласит:

«Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости».

Сам Оккам писал: «Что может быть сделано на основе меньшего числа, не следует делать, исходя из большего» и «Многообразие не следует предполагать без необходимости». Ну, в самом деле, задумайтесь: зачем гнать десять тракторов туда, где вполне достаточно одного? Зачем ставить возле склада целую дивизию – если достаточно одного часового? Ведь на каждый склад дивизий не напасёшься!

Оккамизм сыграл роковую роль в истории Европы и мира. Он ращепил европейское сознание между собой - и католицизмом-томизмом. Он лёг в основу "расхристианивания" европейской цивилизации, что особенно заметно в наши дни. То есть - он породил (наверное, сам того не желая) - внутреннего убийцу для европейской цивилизации.

Но оккамизм не смог бы этого сделать, если бы не опирался на в высшей степени убедительные умозаключения.

Спорить с основным принципом оккамизма невозможно – умножение сущностей в голове упрётся как в техническую, так и в качественную катастрофу: ведь если человек постоянно погружён в думы о ненужном и лишнем, это ведь, по простому говоря – сумасшедший…

Поэтому оккамизм далее лёг в основу новоевропейского пост-христианского методологического редукционизма, также называнного принципом бережливости, или законом экономии (лат. lex parsimoniae). В экономике – это либерально-рыночный принцип всеобщей самоокупаемости, рентабельности. Всё очень просто: что не нужно, то удаляем. Оккам и сам писал, что расточительно нанимать 10 работников на работу, с которой легко справляется один работник …

Но поймите диалектику, заложенную в бритве Оккама: не нужно множить без необходимости! А при необходимости – куда же деваться? То есть неумножение сущностей – верно только при отсутствии необходимости умножения.

Теперь совместим принцип экономности мышления, принцип избавления от лишней зауми – с представлением о жизни, как о данности, игнорирующем всю сложность процессов выживания. Что получим?

Вы посмотрите на современного либерального дегенерата и увидите! Поскольку он воспринимает жизнь данностью, то ему не нужно НИЧЕГО!

Человек хочет, чтобы было «ВСЁ ПРОСТО», следовательно, в своём рывке к максимальной простоте он не хочет ни учится, ни думать, ни слушать. Для вегетативного существования с бутылкой пива на диване не требуется даже звериных мыслительных способностей, не говоря уж о человеческих: достаточно рефлексов, присущих растениям…

Но в этом комфорте смертоносной простоты заложен великий обман «потреблядства»: кто и зачем станет для «овоща» варить пиво, разливать по бутылкам и вставлять в руку? Почему его не вышвырнут с дивана, и не вышвырнут оттуда, где стоит диван – это, как минимум, комната, а самая дешёвая комната в российских городах – стоит не меньше миллиона рублей!

Понимаете, и комната, и диван, и бутылка пива – всё это грани ЖИЗНЕННОГО ПРОСТРАНСТВА, которое по сути своей, очень дорогая штука. Задумайтесь, сколько людей, начиная с сельчан-хмелеводов, должны были работать, чтобы получилось в итоге ваше пиво?

Поэтому в нормальной социокультурной среде и диван, и пиво – этим карьеру не начинают, а заканчивают. Это итоговый победный результат очень и очень сложных процессов самоутверждения личности в жизни, отстаивания своих прав в мире.

А в среде дегенератов – это как бы САМО СОБОЙ РАЗУМЕЕТСЯ, как будто бы никто и ничто не хотят этого отнять…

Ну вот и получаем приватизацию по итогам брежневских «застольных времён» и миллионы трупов в наскоро забросанных могилах…

Выживающий в борьбе человек испытывает потребность и в культуре, и в социальных знаниях – как в оружии. Они ему необходимы на войне, а потому не могут быть отброшены по закону экономности мышления. Действительно лишнее, сумасшедшее, бредовое, вздорное, сумасбродное – отделяется от них и выбрасывается.

Процесс отделения вздора и бреда от необходимых знаний – сложный аналитический процесс, он требует хорошо развитого и тренированного сознания.

Ум человека сражающегося – в постоянном спазме, он в постоянном поиске, что же касается «расслабухи» - то она применяется редко, терапевтически, в основном вечерами перед сном : полежать на диване, выпить алкоголю, закусить вкусняшкой, позволить себе час-другой РОСКОШЬ ни о чём не думать…

Зачем? Чтобы встать с утра с новыми силами и снова начать напряжённо думать, впитывать полезные знания!

Человек вполне оправданно не хочет заниматься вычурной, оторванной от жизни заумью – но для человека адекватного культура и социальные знания не являются оторванными от жизни пустыми умствованиями.

Они – накопленное поколениями предков искусство противостояния убивающему человека миру, требующее гибкости и огромного объёма ума.

Дело в том, что всякая крупная общность людей, будь то государство, нация, коллектив или партия – КОВАРНЫ.

Они, с одной стороны, необходимы человеку (без них, в одиночку, не выжить) – с другой же стороны они не хотят служить лично тебе. Они всегда стремятся ИСПОЛЬЗОВАТЬ тебя, как расходный материал, ПРИВАТИЗИРОВАТЬ энергию общества в чьих-то личных корыстных целях, обобрав наивных его членов.

То же самое можно сказать и о человеке. Входя в коварную общность, он и сам коварен: он тоже хотел бы использовать возможности общества, а не служить ему в качестве расходника.

Чтобы человека не надули – надо всё знать. Для этого человечество и создавало все гуманитарные (да и технические тоже) знания – чтобы человек ЗНАЮЩИЙ мог вовремя перехватить подлог, манипуляцию сознанием, подставу, капкан, ловушку…

Никакой данности в жизни нет, это сказки дедушки Брежнева и одряхлевшей, ставшей на старости лет слабоумной, КПСС. Никто не будет за вас выгрызать жизнь у мира, всякий ушедший – приносит остающимся облегчение: стало меньше претендентов на блага!

Умерших забывают на следующий день, а история хранит едва ли миллионный процент имён некогда живших, существовавших людей, причём по большей части – не лучших представителей рода человеческого (тех, кто свершил какое-то даже по земным меркам невообразимое зверство).

Мы обречены воевать в составе одной сверхкрупной общности против другой сверхкрупной общности, и при этом помнить, что наша общность – отнюдь не надёжный нам тыл, что там внутри идут (как и у врага) – бродильные масонерные процессы локальных заговоров и т.п.

Для того, чтобы удержать в уме всю диалектику человеческих отношений – нужно держать в уме всю мировую культуры, понять и принять все её уроки и наблюдения, учесть все её зарубки на память.

Ничего этого не понимает социокультурный дегрод, для которого «ВСЁ ПРОСТО». Конечно, если не собираешься жить и продолжать род – всё действительно просто, кто бы спорил?

Умирать легко и все вокруг помогут, потому что им нужно твоё пространство благ и ресурсов… Умирающему – все друзья: и обиды забывают, раз уж "всё", и на долю в завещании надеются, и местечко тёплое занять, когда освободиться…

Но стоит выздороветь умирающему (Россия после 90-х) – как тут же вокруг закручиваются протуберанцы ярости, ненависти, алчной хищности, разборок и тяжб, борьбы и подстав…

Заявка на жизнь – серьёзная заявка. У социокультурных дегенератов, какими делают нашу молодёжь – её не примут…

Хоружая С. В. так диагностирует в серьёзной научной работе: «Понятие «социокультурная деградация» охватывает собой две стороны единого процесса, когда деструкция, энтропия «социального» сопровождается примитивизацией, разрушением «культурного». Понижение уровня сложности, развитости, системно-иерархической структурированности, полифункциональности какой-либо социокультурной системы в целом, отдельных её элементов или подсистем может быть полной или частичной. Так, существует скрытая деградация, когда стабильно (в экономической и политической сферах) развивающееся общество содержит культурно-интегрирующее «ядро» (жёстко структурированную, иерархизированную систему ценностных ориентаций, форм и норм социокультурной организации и регуляции, признаваемую подавляющим большинством населения), которое, однако, по своим качественным параметрам не соответствует истинной природе человека, основополагающим принципам гуманизма.

2.Деградация происходит как на уровне понижения объективного статуса человека, его места в системе социальных связей, так и на уровне его духа, культуры, утраты нравственных устоев и норм, усвоенных в процессе первичной социализации ценностей, значений, смыслов своего собственного существования. Эти процессы неразрывно связаны друг с другом и составляют на самом деле две стороны единого процесса, взаимообусловливающие и усиливающие друг друга.

На уровне общества деградация проявляет себя как застой экономической, политической, духовной жизни, стагнация, моральное разложение, со-циетальный кризис и т.д.

Деградация связана прежде всего с нарастающими процессами маргинализации населения, размыванием доминантных культурных установок, падением авторитета ведущих социокультурных институтов, сужением сферы действия исторически сложившихся и закреплённых в культурной традиции и институциональных нормативах общественно-приемлемых паттернов поведения, расширением влияния маргинальных форм культуры.

Если некое явление может быть решено двумя способами: например, первым - через привлечение А, В и С, либо вторым - через А, В, С и D, и при этом оба способа дают идентичный результат, то считать верным следует первое решение. Сущность D в этом примере - лишняя: и её привлечение избыточно.

Аннотация: В статье раскрыта одна из причин деградации культурного уровня человека. Со временем сильнее ощущается все больший уровень падения массовой культуры. Современному обществу уже не интересно духовное саморазвитие, ему интереснее, что происходит у знаменитых блогеров и звезд.

На протяжении всей истории мира, человек шел по пути эволюции. Начав пусть от примитивных приматов, мы превратились в Homo-sapiens. Вместе с эволюцией происходило развитие и научного прогресса. Сначала первые люди размахивали дубинами и копьями, а сейчас автоматами и пистолетами. Но скорость развития человека, как и научного прогресса была не постоянной. Она увеличивалась в прогрессии: если время перехода от медного века до железного века занял у нас тысячи лет, то время перехода от ручного труда к машинному труду, что по значимости оценивается не меньше, а может даже больше чем первый случай, заняло у нас пару сотен лет. Таким образом мы видим явное явление прогрессии.

Одним из двигателей научного прогресса является человеческая лень. Благодаря тому, что человек всю свою жизнь хочет меньше работать и больше отдыхать и были изобретены почти все приборы и открыты почти все законы. Например, микроволновая печь – это результат работы десятков ученых. Принципы ее работы построены на использовании большого числа физических, химических и биологических законов. И все это только ради, того чтобы разогреть обычный обед. Человеку не нравилось есть холодную еду и не охота было греть ее на плите, по этой причине он и задумался, а как можно упростить этот процесс и используя последние наработки он изобрел данный прибор.

Но научный прогресс набрал большие обороты, что сыграло злую шутку. Мы за короткое время сделали множество больших скачков в науке, что дало нам: компьютеры, интернет, социальные сети и т.д.

Все это упростило нашу жизнь до невозможного. Теперь чтобы быть в курсе последних новостей не нужно идти и приобретать газеты и журналы, чтобы быть модным не нужно ехать в другие города такие как Милан, Париж, что когда-то были мировыми центрами моды. Так же с развитием интернета стала возможной и остро необходимой работа в интернете, которая позволила не выходить из дома еще дольше чем раньше. Покупка товаров и еды тоже стала другой. Раньше мы ходили в магазины и выбрила все на месте, теперь же можно просто зайти на сайт и купить понравившийся тебе товар за пять минут. Так же из-за быстрого развития интернета огромный никем не защищенный поток информации хлынул со всех источников. В двадцать первом веке наблюдается большой переизбыток информации, что окружает нас. из-за этого у нас отпала нужда в необходимости черпать информацию. Но при увеличении количества страдает качество. Большинство информации что мы видим является ложью, уткой, умело пущенной средствами массовой информации, блогерами или простыми людьми что захотели славы и известности.

Раньше люди по вечерам ходили в кино, на каток или просто прогуливаться по улице, сейчас средне статистический человек приходит домой ложится на диван и все что его интересует это телевизор или телефон с компьютеров для выхода в интернет.

Это все привело к тому, что сейчас наблюдается деградация общества. Современным людям уже не интересны поэты, писатели, композиторы ушедших эпох. Им симпатизируют современные реперы, блогеры и писатели, что вместо действительно проработанных и продуманных романов которые писались годами выпускают чуть ли не каждый год современные бестселлеры, продиктованные требованиями современной эпохи, но проблема заключается в том, что, выпуская такой второсортный контент во всемирную сеть они тем самым способствуют еще большему понижению уровня развития общества, что опять же опускает культурный уровень.

Дети сейчас хотят стать блогерами и реперами, и делают все ради минутной известности, нарушают уголовные и моральные законы, добровольно идя на преступление или же выкладывая что-то откровенное, личное, секретное на взгляды публики. Они смотрят что им нравится, они подписываются на тех, кто им нравиться, и это замечают большие компании, чья политика прописана лишь тем как бы получить по больше прибыли. Они вкладывают в рекламу, развитие и продвижение контента что будет пользоваться популярностью, что также ведет к культурному деградированию общества.

Решение этой проблемы давно известно, но согласятся ли люди пойти на уступки и самолишения, чтобы исправить эту ситуацию. Это один из вечных вопросов, что стары как мир, но решение нужно найти в скором времени, иначе будет поздно что-то исправить.

Список литературы

1. Введение в курс философии: Учебное пособие / Под ред. акад. Файзуллина Ф. С. — Уфа: УГАТУ, 1996. – 239 с.
2. Гаранина О. Д. История и философия науки. Часть II.: Учебное пособие. – М.: МГТУГА, 2008. – 136 с.
3. Голубинцев В. О., Данцев А. А. Любченко В. С. Философия для технических вузов / ред. В. В. Ильин. — Ростов-на-Дону: Феникс, — 2001. — 510 с.

Культура нации - это такая нежная субстанция, что из громадного количества материала в Сети я выбрал эту публикацию, где ненавязчиво и аргументированно доказывается упадок воспитания, просвещения и прогресса в "демократическом" заокеанском рае.

На первом показе прославленного кинофильма «Унесенные ветром» в 1939 году произошел громкий скандал: один из героев (Ретт Батлер), разгневавшись на героиню (Скарлетт О’Хара), бросает ей в лицо по тем временам немыслимо кощунственную фразу: “I don’t give a damn” – редкий по дерзости вызов нормам общественной нравственности, эквивалентный тому, чтобы сказать “Пошла ты к черту!». Негодованию общества не было предела.

То была первая разведка боем, предназначенная прощупать, насколько цепко держится общество за свои моральные ценности. Оказалось, что достаточно цепко. Да даже еще в начале 60-х годов любое сквернословие, включая богохульство, было по-прежнему абсолютно неприемлемо в общественном дискурсе, а среди культурных людей – и в частных разговорах. Употребление непечатных слов и выражений считалось дурным тоном, верхом вульгарности.

Прошло всего несколько десятилетий, и все изменилось. Одним из самых поразительных явлений последнего полувека стало моральное, духовное и культурное оскудение американской жизни. Ныне поношение всех прежде незыблемых норм нравственности, публичный секс и густой мат составляют ее привычный фон.

Популярные кинофильмы состоят из непрерывной череды кровавых и порнографических эпизодов, кое-как связанных невразумительным диалогом и убогим сюжетом. Матерщина обильно уснащает страницы популярных книг и журналов, бурными потоками льется с экранов кинотеатров и телевизоров. Матом насыщены тексты популярных песен и пьес, матом публично изъясняются гламурные знаменитости обоего пола, мат все чаще проскальзывает в телевизионных новостных репортажах. А уж про приватное общение и говорить не приходится. Чтобы слыть своим в просвещенных кругах и непринужденно поддерживать светскую беседу, ныне вполне можно обойтись всего двумя словами: fuck и shit с их производными.

На знаменитые диспуты Линкольна и Дугласа в 1858 году съезжались зрители за десятки верст. Если бы по щучьему веленью перенести в ту эпоху современную интеллигенцию, готов поручиться, что сегодняшние интеллектуалы – в отличие от зрителей тех лет, в подавляющем большинстве простых фермеров – просто не смогли бы следить за этими состязаниями в ораторском искусстве, настолько недоступно сложными были бы для них синтаксис и лексика тогдашнего языка.

Вторжение вульгарщины самого низкого пошиба в словарь даже культурных (вернее будет сказать – образованных) слоев не проходит бесследно. Язык, на котором общается интеллигенция, заметно беднеет, растет количество грамматических и фонетических ошибок, речь становится все более и более скудной и невыразительной. Оно и понятно: зачем пыхтеть и напрягаться, придумывая элегантные обороты, когда можно одним-двумя крепкими словами выразить все оттенки эмоций. Но, как верно подметил еще Джордж Оруэлл, язык – зеркало мыслительного аппарата; чем более убога и бледна речь, тем отчетливее обнищание мысли.

Подстать языку и массовая культура. В этой сфере исторически существовала неизменная тенденция: культура создавалась в верхах общества и по каплям просачивалась вниз, в упрощенном виде усваиваясь низами. Так поддерживался культурный потенциал общества, так шла подпитка цивилизации.

Разбогатевшее фламандское купечество переняло у аристократии привычку украшать свои жилища портретами его обитателей, натюрмортами и ландшафтами. Спрос на живопись, как водится, породил предложение. Подсчитано, что на протяжении XVII столетия фламандские художники создали полтора миллиона произведений, причем высочайшего качества. У «буржуев» – представьте себе! – оказался превосходный вкус, халтуру они не принимали.

Бах, Телеман и другие классики немецкого барокко писали свои композиции в значительной части по заказам опять-таки буржуазии, главным образом всевозможных гильдий. Моцарт сочинял для двора оперы на итальянском языке, а для простонародья – на немецком. Придворные слушали «Дон Жуана» и «Свадьбу Фигаро», а простой люд наслаждался «Похищением из сераля» и «Волшебной флейтой». Об Италии вообще говорить не приходится – галерка разбиралась в музыке не хуже партера и была не менее взыскательна.

Но сейчас вектор культуры поменялся на 180 градусов. Жалкие остатки классической культуры выхолостили себя, ударившись в самоубийственный эпатаж и высокомерную самоизоляцию: главное – ни в коем случае не потакать «низменным» вкусам простонародья, не опускаться до его уровня. В результате «высокая» культура в значительной части выродилась в пародию на самое себя. Что же касается массовой культуры, то она просто превратилась в эхо культуры гетто, ее подпитка идет снизу вверх, из клоаки – в салоны.

Интеллигенция и знать старательно подражают культурным образцам, создаваемым на дне общества. Молодежь из благополучных белых семей боготворит «рэп», в упоении внимая страхолюдным черным громилам, которые, угрожающе жестикулируя и поминутно хватая себя за промежность (дескать, мужская сила распирает, мочи нет!), хрипят о крови и насилии, воспевая брутальный секс, призывая бить смертным боем возомнивших о себе «шалав» и «давить ментов».

Моду ныне диктует андеркласс. Женщины одеваются по панельным канонам, соревнуясь в том, кто будет выглядеть еще более экстравагантно, кто оголится еще более вызывающе. Татуировки и пирсинги стали нормой для обоих полов. Целые джинсы, не испещренные дырами и порезами, воспринимаются как проявление мещанства. Вкусы гетто, позаимствованные прямиком из тюремного быта, решительно вторгаются в сферу высокой моды.

Столь же разительная перемена произошла и в нравах. Было время, когда общество придерживалось определенного строгого кодекса поведения и незыблемого понятия чести. Истинного джентльмена отличали такие качества, как храбрость, верность и честность, готовность отвечать за свои слова и не отнекиваться от своей вины. Нельзя было обидеть женщину, бить лежачего и публично плакаться на судьбу. Слово джентльмена было крепче письменного контракта.

Когда тонул «Титаник», мужчины уступали свои места в спасательных шлюпках женщинам и детям и, с улыбкой попрощавшись навсегда с близкими, спокойно усаживались на палубе в ожидании гибели. Чувство собственного достоинства и незыблемые понятия чести превозмогали страх смерти.

Сидеть на шее общества считалось постыдным. Даже в годы Великого кризиса 30-х годов отчаявшиеся люди лишь с превеликим стыдом принимали общественные подаяния и стремились при первой возможности сойти с пособий. Внебрачное материнство было почти неизвестно, мать-одиночка была объектом общественного презрения. Осуждая отдельных беспутных женщин, общество успешно защищало свои устои.

Но шло время, и старый кодекс, служивший главной скрепой нравственности, рухнул. Моральный вакуум заполнился новыми правилами, общество переняло нравы андеркласса: хватай что можешь; все, что плохо лежит, – твое, все, что можешь отодрать, – плохо лежит; изыскивай способы вырвать у государства побольше льгот; бей лежачего, топчи слабых, лги, обманывай; победителей не судят… Нравы социальных низов ныне восприняты обществом как набор образцов для подражания.

Все это – тривиальные, общеизвестные факты. Но чем они объясняются? Почему так произошло? Ответ много лет назад предложил знаменитый английский историк Арнольд Тойнби. Одна из глав его 12-томного opus magnum «Постижение истории» называется «Раскол в душе». В этом разделе, посвященном кризису цивилизаций, описывается процесс, который Тойнби назвал «пролетаризацией доминантного меньшинства». Это главный симптом распада общества, при котором «доминантное меньшинство», как Тойнби называет элиту общества, утрачивает веру в свое предназначение и начинает подражать деклассированному «дну».

По Тойнби, в стадии роста цивилизацию ведет вперед созидательное меньшинство, уверенное в себе, воодушевляемое сознанием своей добродетельности и идеалом общественного служения. Пассивное большинство следует в кильватере элиты, механически и поверхностно имитируя образцы поведения и вкусов, предлагаемые лидерами. Но когда цивилизация вступает в фазу распада, созидательное меньшинство вырождается, впадает в депрессию, теряет уверенность в себе и перестает позиционировать себя в качестве модели для широких масс. Элита утрачивает былой идеализм, погружается в цинизм, перестает верить в свою цивилизующую миссию и слагает с себя груз ответственности за судьбы общества.

Одновременно она капитулирует перед силами бескультурья и вульгаризации нравов, искусства и языка, подражая порождающим их низам общества – «пролетариату». Этот процесс Тойнби называет «пролетаризацией», хотя, на мой взгляд, точнее было бы называть его «люмпенизацией».

Люмпенами восторгаются, им подражают, они диктуют обществу новые ценности, они чувствуют себя хозяевами жизни. Свято место пусто не бывает: вакуум, создавшийся при разрушении обветшавшего культурного кодекса элиты, быстро заполнил извечный кодекс люмпен-культуры. Во всякой революции инициативу всегда захватывает меньшинство, обычно незначительное, которое навязывает инертной массе свои цели и ведет ее за собой. Так и в нынешней деградации западной культуры проводниками выступает крохотное, но активное меньшинство населения, динамичное, уверенное в себе и в отсутствие отпора задающее тон. Авангард объявил себя гегемоном, и общество без сопротивления покорилось новым господам.

Британский историк не зря назвал описываемое им явление «расколом в душе». Деградация общества, гниение цивилизации – отнюдь не монолитный процесс. Тойнби указывает, что верным признаком разваливающейся цивилизации является раскол в культуре. В то время как основная часть господствующего класса начинает перенимать люмпен-культуру, немногочисленные остатки элиты, «осколки разбитого вдребезги» (по выражению Аркадия Аверченко) мечутся, лихорадочно пытаясь нащупать твердую почву под ногами. Одни из них ударяются в утопизм, другие в религиозные поиски и аскетизм (отсюда повальное увлечение буддизмом и кришнаизмом среди интеллигенции), третьи цепляются за рудименты старой культуры, затыкая уши, чтобы не слышать звериного рева люмпен-толпы.

Но все напрасно. Начертанные на стене огненные слова «Мене, мене, текел, фарес» неумолимо предвещают скорый конец. Попытки если не отбить, то хотя бы сдержать натиск противника – это лишь арьергардные бои разгромленной и отступающей армии. Они не в состоянии переломить ход войны. Люмпены одержали решительную победу и навязали свой культурный кодекс обществу. Перед лицом реальности былым властителям дум не осталось ничего другого, кроме как приспосабливаться к новому режиму, который они же взрастили и выпестовали. Им только и остается что следовать мудрости слабых: если не можешь победить, присоединяйся к победителям.

Блог Виктора Вольского

Известный оперный театр Нью-Йорка - Нью-Йорк Сити Опера - объявил о своем закрытии и начале процедуры банкротства. В последние годы театр испытывал финансовые проблемы. В начале сентября его руководство объявило компанию по сбору средств. До конца сентября для дальнейшей работы театра было необходимо собрать 7 миллионов долларов, однако удалось собрать только 2 миллиона. В связи с этим правление и менеджмент театра приняли решение о прекращении его деятельности и начале процедуры банкротства.

В США прекратилось финансирование федеральных госучреждений. Для туристов это уже обернулось закрытием множества музеев и парков. Не доступны для посещения многие популярные у туристов места, в том числе Статуя Свободы, Мемориал Линкольна, Зал Независимости, Национальный зоопарк Вашингтона, десятки музеев и галерей. Туристы не смогут посетить также Большой Каньон и Йеллоустонский национальный парк и другие уголки природы.

Самый известный нью-йоркский концертный зал - Карнеги-холл отменил из-за забастовки рабочих концерт американского скрипача Джошуа Белла, которым должен был в среду открыться сезон.

Масскульт ругают все, кому не лень, а он будто питается критикой — только раздувается, грозя похоронить под собой традиционные для России культурные ценности. А может быть не стоит цепляться за старое, дать дорогу новым течениям, а скучным интеллигентам просто оставить небольшой заказник в виде телеканала"Культура"? Да и можно ли повлиять на эти процессы?

После развала СССР слом всего старого произошел не только в экономической жизни России, кардинальные перемены настигли и культурную сферу. Те проявления массовой культуры западных стран, которые 20 лет назад были объектом насмешек со стороны советской пропаганды, пришли к нам и стали новой культурной парадигмой российской действительности.

Телевизионный эфир заполонили деградационные реалити-шоу, примитивные сериалы, передачи, посвященные спекуляции на самых низменных инстинктах, или оперирующие абсолютно антинаучной ахинеей — бесконечные сюжеты про инопланетян, экстрасенсов, карликов и великанов…

Под напором примитивной, простой масс-культуры, академическая культура оказалась вытеснена в резервации чопорного телеканала "Культура" или в ночные эфиры центральных каналов. В прайм-тайм предпочитают показывать пластмассовые штамповки сериалов про Кармелиту или базарные шоу Андрея Малахова.

Российский кинематограф разделился на два течения: авторское кино "не для всех", хорошее, безусловно, но склонное так глубоко запрятывать смысл, использовать столь изощренные способы выражения, что обнаружить их порой способно лишь высоколобое жюри Канского кинофестиваля.

И массовое кино, кино Фёдора Бондарчука и Никиты Михалкова. Да, в последние годы российский массовый кинематограф пытается выжать из себя "блокбастеры". Однако, выходящие один за другим дорогостоящие эпопеи все равно не способны сравниться по своей психологической глубине со многими советскими картинами. И хотя они снимаются на важные темы исторического патриотизма, как, к примеру, последний фильм Бондарчука "Сталинград", но почему-то получаются очень поверхностными, целлулоидными.

Можно предположить, что это обусловлено тем, что режиссеры пытаются механически перенести стандарты голливудского, "оскаровского" кинематографа на отечественный культурно-исторический базис. "Не верю, — сказал бы Станиславский. "Не верю", — говорит каждый второй зритель, выходя из кинотеатра.

Не только режиссеры, музыканты тоже склонны к банальному перениманию зарубежной стилистики. То, что хорошо для Америки или Англии — музыкальные стили, сформировавшиеся непосредственно в этих странах, перенесенные на нашу почву смотрятся чахло. В принципе, можно сказать, что тотальное распространение музыкальных стилей англосаксонской и американской культур — часть общей экспансии, которую эти нации давно и успешно реализуют, или же побочный эффект ее.

Российская поп-музыка, создаваемая по западным калькам, заведомо должна проигрывать и проигрывает. Однако альтернатив данной стилистике нет, потому что русская культура просто не сумела выработать собственных, аутентичных аналогов. Русские народные мелодии не легли в основу ни одного популярного музыкального стиля, оставшись уделом маленьких школьных хоров. Вот и приходится русской эстраде приспосабливаться к культурным кодам негритянской субкультуры, к примеру. Получается плохо, и это понятно.

Если говорить о популярной музыке, то можно сказать, что ее в России почти нет. То, что транслируют российские радиостанции — это по большей части не имеет ни малейшего отношения к музыкальному искусству. Если в 90-е попадались еще небольшие вкрапления поп-исполнителей, которых можно было назвать певцами и музыкантами, обладающими хотя бы минимальными вокальными данными, то на данный момент можно констатировать окончательную деградацию массовой музыки. Просто шум, бессмысленные колебания воздуха: "Ты меня не отпускай, я вот-вот закрою двери, ты поделись своей постелью, в мои объятия влетай" — поет популярнейший исполнитель Стас Михайлов. Поэтичность, глубина, сюжет….

Поп-музыка тоже делится на два основных течения: так называемый "шансон" и стандартная "попса" подростковых дискотек. Они делят народные пристрастия примерно поровну, но схожи в одном: абсолютном отсутствии музыкального вкуса. Почему "блатная" тематика столь прочно завоевала сердца русского слушателя — тема для отдельного разговора. Но, что невозможно не заметить, даже испытывая неприязнь к подобной "эстетике", это то, что в данном направлении тоже налицо чудовищная деградация. На смену Дине Верни и Владимиру Высоцкому пришли вечно ноющие дядьки, занудно причитающие в эфире радиостанции "Шансон".